В середине ноября 2013 года я совершенно случайно нашел в сети и посмотрел очень интересный французский фильм "Далеко по соседству". Как и всегда, я остался в недоумении, что такой отличный фильм, три года назад, прошел мимо меня (в то время как реклама всякого гавно-шлака, идущего в кинотеатрах, разрывает мозг от ее количества). В результате чего я написал небольшой комментарий по итогам просмотра. Комментарий не остался незамеченным, на что я, собственно говоря, и рассчитывал. Обидно ведь, что такие хорошие фильмы проходят мимо нас, поэтому любая заметка о них - это шанс, что другие люди тоже заметят этот фильм. Прочитали... Заметили... Оценили... В результате чего родилась уже полноценная рецензия от одного большого поклонника французского кино - Николая Абрамовича.
Далёкое всегда близко
В интернетовских сетях замечено огромное количество скачиваний фильма «Далеко по соседству», который официально даже не выходил на DVD. Меня, как большого поклонника французского кино, это не может не радовать. Нашего российского обывателя, привыкшего к голливудской жвачке и российской поп-корновой бодяге, совсем уже не задевают настоящие шедевры Патриса Леконта (попробуйте-ка сейчас скачать фильм «Мой лучший друг» и где же он?) или Дени Аркана (он франко-канадец, и его «Нашествие варваров» это безусловно десять баллов из десяти). А тут вдруг народ как с катушек слетел: фильм засматривают, копируют, обсуждают, рекомендуют другим.
И ведь как чудесно кто-то перевёл название. В оригинале «Quartier Lointain» понимается как «Далёкий квартал». Исходя из контекста сценария, можно было бы перевести как «Квартал на задворках памяти». Но здесь переводчик очень метко уловил идею: то что кажется таким далёким, всегда можно найти где-то здесь, по соседству.
Создатели фильма явно не предполагали, что снимают шедевр. Ведь всё так камерно, сдержанно и мягко по-французски, а в целом: всё и снято с малым бюджетом, совсем не с голливудским размахом. Хотя состав съёмочной команды не совсем уж французский. Тут и прекрасная немецкая актриса Александра Мария Лара (по фильму – мама главного героя), и музыка группы «Air», играющей электронную психоделию интернационального масштаба, да и инициалы режиссёра Сэм Гарбарски,- тоже вроде не французские (но он всё равно ихний, так скажем по прописке). Но мы, тем не менее, ощущаем настоящее французское синема, и окунаемся вместе с главным персонажем Тома в те романтические шестидесятые, когда, судя по ностальгическим воспоминаниям старожилов, трава была зеленее, небо голубее и солнце, безусловно, светило ярче чем сегодня.
Да мы и сами, наблюдая за сюжетом, убеждаемся в этом, а ещё в том, что люди наверняка были лучше и добрее чем сегодня. Мы вместе с героем картины окунаемся в июнь 1967 года. Старая добрая Франция и соответствующая этому атмосфера. Провинциальная меланхолия, но никак не скука и не серость. До бурной майской революции студентов ещё почти год. И только через год зажигательные хиты Клода Франсуа, Джо Дассена и Франс Галь взорвут местные дансинги. А пока французы предпочитают танцевать под песни канадца Пола Анки и американца Джерри Батлера. В местной школе большой настенный портрет президента Шарля Де Голя, а в местном кинотеатре премьера «Дневной красавицы» с Катрин Денёв. «Пойдём, это кино не для детей», - говорит Карина, сестрёнка Тома, и они понимающе следуют дальше.
- Вот, возьмите 500 франков на обед, - говорит мама.
- Мама, ты не современна, теперь говорят: 5 франков!, - назидательно поучает дочка.
Да ведь верно. Как раз в 67-м французы провели деноминацию: сто франков к одному. В пятой республике началась новая эра стабильности, новая идиллия, как тогда казалось. Пасторальную идиллию бытия, наблюдаемую в экране, могут слегка нарушить, если только тревожные новости по ТВ о вьетнамской войне, и совсем неудобной для немцев берлинской стене, разделившей их. Но глава семейства относится к этому прагматично: « Я не забываю чем мы обязаны русским». Ещё бы, ведь он был бойцом сопротивления. Они все ждали второй фронт как манну небесную, а он так припозднился, что папин друг Робер погиб, чуток не дожив до победы. А тогда ведь всё могло случиться иначе, и была бы у его детей другая мама, а значит и сам Тома был бы кем-то другим.
И вот здесь, пожалуй, главная дилемма фильма: можно ли изменить прошлое и стоит ли его менять? Ответ может быть однозначно отрицательным: нет, нельзя и не стоит. Эта суровая диалектика как раз и подкупает продвинутого зрителя. А то ведь голливудская клюква, казалось бы, нас давно приучила к устойчивому стереотипу: мол если какой-нибудь растяпа – турист, путешествуя во времени раздавит гусеницу древней бабочки, то попав в современность мы обнаружим, что выбрали совсем не того президента. Да нет, дорогие мои, не прокатит эта гипотеза. Раздавите вы хоть яйца динозавра, или сделайте шашлык из птеродактиля (если он сам не опередит вас), но снова окунувшись в дни сегодняшние, вы увидите что в штатах снова победил на выборах президент – негр, а у нас Путин снова сменил Медведева...
Попав в прошлое, вы не сможете хоть как-то его изменить. В этом заключается железная логика киноленты. Это настоящее рубилово правды-матки, от чего нас так пытается увести голливудская и российская индустрия кинобредятины. Оказавшись в прошлом, лучше оставаться как бы сторонним наблюдателем, нежели активно забуриваться в процесс. Главный герой Тома так, в принципе, и делает. Он так осторожно целуется со школьной подружкой Сильви, совсем не пытаясь зайти далеко, а ведь в настоящей жизни он всего лишь тайно вздыхал о ней. Этот нюанс даже заставит Тома нарваться на конфликт с математичкой, но он, разумеется, быстро остынет, ведь рассудок зрелого мужчины должен победить бунтарство тинейджера. Но пока он снова подросток и хочет сделать главное в той жизни: не дать отцу покинуть семью, зная наперёд чем это для них закончится. Тома даже батон хлеба купил заблаговременно, чтобы у папы не было повода улизнуть через магазин. Но отец, увы, всё равно изчез незаметно, не дождавшись ужина по поводу своего 40-летия. Сынок стремглав на вокзал, и он успел. Они побеседовали в последний раз по душам, чего не было в настоящей жизни, и Тома понимает: насильно отца не удержать, и они прощаются.
- Я всегда делал то, что было нужно, - говорит отец, - но я никогда ничего не выбирал в жизни.
- А мы, разве не твоя жизнь? – пытается Тома пробить отца на чувства.
- Я должен попробовать, пока не будет слишком поздно и для меня. Может ты поймёшь, когда тебе будет столько же лет.
Тома уже всё понял. Он сам уже старше чем его отец тогда. Грустная и трогательная сцена прощания: со слезами, но тем не менее чисто по-мужски. Чему быть, того не миновать. В этом месте сюжет достигает своей кульминации со всей горькой правдой и суровой философией жизни. Корректировка прошлого совсем не исправляет настоящего, и об этом уже шла речь выше.
Но как же великолепно создатели ленты продумали момент, когда Тома звонит в город Сен – Мало одной девочке. Но трубку сначала берёт строгая мама девочки и предупреждает, что будет слушать их разговор:
- Катрин?
-Да, а ты кто?
- Я Тома
-Я тебя не знаю
- Да, но однажды мы с тобой познакомимся, мы поженимся, у нас будет двое детей, две девочки.
Мы можем только предположить, что подумали мама с дочкой, - будущие тёща с супругой, наверняка на время лишились сна и аппетита. Но эта сцена в фильме, безусловно гениальная находка сценариста. Можно сказать, что все сто минут экранного времени мы наблюдаем просто киносимфонию, поражающую своим реализмом. Даже цвета на экране как будто из киноплёнки 60-х. Музыка группы «Air» конечно же современна, но она так нейтральна, ненавязчива, и только подчёркивает симфонию уже в прямом смысле этого слова.
« Но где тут реализм происходящего?» - резонно могут не согласиться многие кинозрители. – «Это же чистой воды фантастика!» Но позволю себе немного с этим не согласиться. Вспомните, как в конце фильма одна сцена как бы повторяется вновь: « Вы ошиблись, месье» - говорит проводник в поезде, обращаясь к пожилому Тома, предварительно его разбудив. В этот раз всё вроде бы правильно: скорый поезд как раз на Париж, а не в город далёкого детства, а месье просто ошибся вагоном. Тут как раз можно предположить, что главному герою всё это приснилось. Но этот сон мог быть не в обычном режиме, как мы все периодически видим. Здесь возможно произошло погружение в полный астрал или в глубокий транс. Это пограничное состояние между реальностью и зазеркальем как раз свойственно творческим натурам, а герой фильма художник Тома Вернья один из них. В этом состоянии, с проживанием картинок из прошлого, вероятно можно побывать лишь раз в жизни, переживая период глубокого душевного кризиса. Так что вся мистерия и фантастичность сюжета может быть вполне допустима на практике, только естественно как что-то исключительное и чрезвычайное, из того что ещё не раскрыла наука.
Итак, какой же, в заключении, могу вынести оценочный вердикт? Однозначно, фильм в рейтинге 10 из 10. Я в очередной раз снимаю перед французами шляпу. И в очередной раз есть о чём задуматься нашим киноремесленникам.
Абрамович Николай. Оренбург 2014
